Рабочие места в мире 2021. Глобальные экономические дисбалансы. Согласно новому исследованию, рабочие места с высокими требованиями к познавательной способности и навыкам работы с людьми, а также города с большим количеством таких рабочих мест, как правило, менее чувствительны к рецессии.
Информационная поддержка, реклама, продвижение WhatsApp +79159633383
Состав навыков когнитивных людей
Исследование является первым доказательством того, что восстановление мегаполисов от экономических спадов в большей степени зависит от состава навыков – когнитивных, людей или моторных – профессий в этом районе, чем от уровня образования, который труднее измерить.
«Существующие исследования показывают, что рецессии усиливают уже существующие тенденции, поэтому мы рассмотрели данные в свете многочисленных рецессий, особенно Великой рецессии. С каждой рецессией восстановление экономики продолжалось дольше, и мы хотели понять эту особую тенденцию », – говорит соавтор Карлиан Патрик, экономист из Университета штата Джорджия.
Пример великой рецессии
«Например, во время Великой рецессии более 8,6 миллиона человек по всей стране потеряли свои рабочие места, но не всегда в пропорции, пропорциональной населению».
Исследователи изучили области метро с высоким уровнем когнитивных и людских навыков, а также другие с высокой концентрацией двигательных или физических навыков. Они обнаружили, что работники с высокими когнитивными навыками и / или люди с навыками людей испытывали меньшую безработицу , особенно во время рецессии, чем те, у кого были высокие двигательные навыки.
Более того, метрополитены, даже небольшие, которым повезло иметь высокую концентрацию работников с когнитивными и человеческими навыками, не только с меньшей вероятностью почувствуют последствия рецессии, но и с большей вероятностью быстро отскочат от одного.
«Профессиональные данные показывают, что люди с когнитивными навыками, как правило, также имеют навыки работы с людьми, и именно способность общаться с людьми наиболее важна для сокращения времени, которое требуется городу, чтобы вернуться к уровню до рецессии», – говорит Патрик.
Однако работникам, которые полагаются на моторные навыки , может быть труднее перейти на те профессии, которые требуют высокого уровня когнитивных и людских навыков.
Образование важно, но этого недостаточно
«Образование важно, но этого недостаточно. Очень важно развивать у людей навыки работы с двигательными навыками, чтобы помочь им выдерживать изменение экономических условий », – говорит Патрик.
Поскольку работники нуждаются в высоком уровне когнитивных и межличностных навыков, чтобы увеличить свои шансы на трудоустройство во время экономического спада, исследователи предполагают, что правительства, особенно в городах и регионах, которые исторически полагались на моторные навыки , рассматривают возможность обучения рабочих для развития своих когнитивных и людских навыков. способствовать формированию более устойчивой и устойчивой к рецессии экономики.
Пандемия коронавируса и переход в онлайн уже заметно изменили рынок труда, но он будет меняться еще сильнее. Особенно сильный удар будет нанесен по среднему классу: в мире будущего не будет работы в общепринятом сейчас смысле
Еще в 1984 году американский писатель и футуролог Джон Нейсбит предсказывал, что мир перейдет от иерархических структур управления к сетевым. Но он вряд ли понимал под сетями хоть что-то похожее на нынешние цифровые сети. Какое-то время переход сдерживался именно отсутствием инструментария — достаточно объемных, дешевых, надежных и повсеместных каналов объединения людей. Когда эти каналы появились (примерно на рубеже 2010-х годов), еще долго держался психологический барьер — ощущение, что для эффективной работы сотрудников необходимо «контролировать».
Сила этого барьера наглядно проявилась сейчас: мы видим взрывной рост контента, «как контролировать работу на удаленке». По итогам нынешней эпидемии, вероятно, рухнет и этот барьер, когда выяснится, что в сетевых организациях важен не контроль, а итоговая эффективность.
Бенефициары и проигравшие
Как в случае любых общественных изменений, перемены в организации труда приведут к появлению как выигравших, так и проигравших. Прежде всего, бенефициарами этих изменений окажутся те, кто сможет доказать свою эффективность и нужность, работая в гибкой организационной среде, не требующей ежедневной демонстрации корпоративной лояльности в виде отсиживания положенных часов офисной работы. Относительно качества жизни в таком режиме могут быть две противоположные точки зрения. Условным экстравертам будет не хватать энергетической подпитки от прямого общения с коллегами. Но для условных интровертов новый режим может стать настоящим раем, даже при возросшей рабочей нагрузке.
Однако на первых порах проигравших будет больше. Во-первых, в новой экономике не будет востребована большая часть менеджеров младшего и среднего звена. Также возможна потеря большого количества рабочих специальностей со средней квалификацией.
Во-вторых, в развитые экономики в большом масштабе вернутся низкоквалифицированные junk jobs (вроде тех же курьеров): работа с минимальной оплатой, без перспектив развития и какого-либо морального удовлетворения. Раньше считалось, что такие рабочие места в основном остались в индустриальной эпохе конца XIX — начала XX века.
В результате в ближайшем десятилетии остро встанет проблема невостребованности квалифицированных работников. Богатые страны смогут ответить на нее переходом к распределительным системам вроде «гарантированного дохода» (его в начале 1950-х предлагал еще кейнсианец Джон Гэлбрейт). В 2017-2018 годах Финляндия протестировала эту модель: в течение двух лет 2000 безработных ежемесячно получали по €560. Эти деньги позволили людям чувствовать себя лучше, но не помогли им найти работу.
В более сложной ситуации окажутся страны со средним уровнем дохода, такие как Россия, Китай, Бразилия и т. д. С одной стороны, здесь средний управленческий персонал составляет значительную часть занятых (в отличие от бедных стран), а с другой — нет достаточных средств для обеспечения разумного качества жизни хронически безработным гражданам. Можно не сомневаться, что постцифровая экономика потребует кардинального пересмотра общественных договоров во всем мире.
Будущее среднего класса
В целом средний класс, резкий подъем благосостояния которого в середине XX века определил идеологию современного западного мира, оказался в самом уязвимом положении в современной экономике. Его относительные доходы падали с 1970-х годов, и в эпоху постцифровой экономики это падение может ускориться. Социальные и идеологические последствия такого падения могут быть близки к катастрофическим. Поэтому правительства развитых стран, скорее всего, употребят свой новый общественный мандат на преодоление этих последствий. Борьба с «потерянностью» среднего класса в новом мире будет означать не просто введение беспрецедентных финансовых мер вроде гарантированного дохода. Для поддержания социального баланса большое количество людей должно будет получить не только средства к существованию, но и некий новый смысл жизни, способ самореализации.
При этом кардинально изменится и сама концепция «работы» (job), являвшаяся центральной для капитализма XIX–XX веков. Уже сейчас она уступает место идее «подработки» (gig) — относительно короткого и интересного проекта, за которым может последовать пауза в продуктивной деятельности. Вероятно, сама идея продуктивной деятельности будет максимально расширена с включением в нее усилий по воспитанию детей, ухода за пожилыми и больными, различного рода социального волонтерства. Классические способы измерения занятости — пугающие сейчас цифрами растущей безработицы — потеряют смысл. Значительная часть населения развитых стран будет частично занята большую часть свой жизни.
Что дальше
Такое развитие продемонстрирует неактуальность физических и технологических периметров корпораций, организованных вокруг жестких функциональных вертикалей со слабым горизонтальным взаимодействием. На смену им придут компании, основанные на командном взаимодействии сотрудников, обладающих широким набором различных знаний и компетенций и ориентированных на достижение общего результата.
Возникнет спрос на новые информационно-телекоммуникационные системы безопасной удаленной и распределенной работы множества команд. Остро встанет проблема квалификации и численности персонала. Будут востребованы универсалы, обладающие одновременно глубоким знанием, скажем, психологии и систем работы с большими данными. При этом работу узких функциональных специалистов легко можно будет заменить алгоритмами, технологическими платформами и сервисами — что объективно плохая новость для этого типа сотрудников, преобладающих сейчас в бизнес-среде. Вероятно, в ближайшем будущем главной головной болью развитых экономик станет поиск подходящих занятий для растущей массы безработного «офисного планктона».
Ускорит или замедлит эта ситуация экономический рост, который выражается в увеличении ВВП? Практически невозможно предсказать: возможные эффекты в экономике слишком многомерны. Однако достигнутый в результате уровень жизни, скорее всего, будет восприниматься как более качественный (по сравнению с текущим положением). В этом случае западные страны заметно укрепят свои позиции на глобальном рынке человеческого капитала, продолжая привлекать многих наиболее амбициозных и образованных молодых людей со всего мира.
Что касается России, ситуация здесь также неоднозначная. Для многих компаний вопросы контроля и безопасности остаются в безусловном приоритете — такие организации постараются вернуться к традиционному корпоративному, насквозь просматриваемому периметру как можно скорее. Важно понимать, что это может снизить их конкурентоспособность в глобальном масштабе и, как следствие, ослабить позиции страны на мировом рынке человеческого капитала, где качество жизни и работы является ключевым фактором привлечения, развития и удержания ресурсов.
Автор – эксперт программы MOOVE от бизнес-школы «Сколково» и МТС, руководитель направления «Инновации и цифровые технологии» бизнес-школы «Сколково»
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции
